Евгений Чалышев: Не путайте „Харли“ с Биланом

Один из талантливых молодых белорусских исполнителей и авторов, Женя Чалышев мечтает жить в Лондоне, еще раз побывать в раю на земле и активно перемещаться по миру. Но пока он живет в Минске, чем и воспользовалась Mojazarplata.by, решив узнать, выгодное ли это занятие — песни писать.

Для встречи Женя специально навел порядок в своей новой квартире — одновременно и творческой мастерской. Самый примечательный предмет в ней — 24-килограммовая гиря, стоящая аккурат на полпути от музыкального пульта до балкона, где наш герой не прочь перекурить свой очередной хит.

На Канарах я бы не хотел жить

„Для настроения“ Женя ставит песню из последнего — пока пишущегося — альбома. Она на английском, и он не скрывает, что его всегда манил западный вектор развития карьеры. В 2007 году специально созданная группа The Project уступила в финале национального отбора на Евровидение лишь Колдуну и, кажется, он до сих пор переживает то поражение, рассказывая о своей последней встрече с Киркоровым, на которой российская звезда весьма лестно отозвалась об уровне главных соперников.

„А что толку?“ — риторически вопрошает Чалышев и приносит из кухни чай, купленный в Лондоне — городе мечты, где его ВИА „Харли“ оказалась с оказией после корпоратива на Канарских островах. „На Канарах я бы не хотел жить, а вот Лондон...“.

Не дав ему помечтать, первым вопросом возвращаю его в минский микрорайон Уручье, где из окна виден не Биг Бен, а помятые мужики, собирающие команду на решающий рывок к ближайшему вино-водочному...

Песни писать — выгодно

— Ты кем себя больше считаешь — исполнителем или композитором?

— Хотелось бы быть больше реализованным как исполнитель, но пока ситуация складывается обратным образом. Да и то, что я пишу, не всякий сможет, к сожалению, спеть.

— Но кто-то уже спел?

— Да, Инна Афанасьева, Искуи Абалян, Тиханович и Поплавская, Ольга Барабанщикова, Полина Смолова и еще очень много подающих надежды молодых белорусских талантов. У нас на FM-станциях почему-то не всегда объявляют исполнителей. Поэтому я знаю многих людей, принимающих „Харли“ за Лешу Хлестова или Диму Билана, хотя, если честно, меня это несколько изумляет. „Харли“ — это то, что внутри меня, а Билан — это продукт, придуманный для того, чтобы хорошо продаваться определенной категории слушателей.

Вообще, если разобраться, песни писать выгодно — за них государство платит авторские гонорары — они зависят от популярности исполнителя и частоты ротации песни на радио и телевидении. Раньше за месяц на счет приходило по 2-3 миллиона. Хотя сейчас, признаюсь, этот ручеек несколько поиссяк. Кризис...

— С кризисом можно бороться с помощью телевизионных эфиров...

— Если честно, я стал отказываться от некоторых телевизионных ток-шоу, где надо рассуждать бог знает о чем: правильном питании, эмиграции, погоде или Таможенном союзе. Музыкант должен или исполнять музыку или же о ней говорить. У нас же он просто торгует лицом, хотя я не уверен, что сие занятие приносит кому-то какие-то особенные дивиденды, и после этого его начинают звать на концерты в разные города и страны. А с другой стороны — где можно серьезно говорить о творчестве? На 10-миллионную страну полторы музыкальных программы — это же просто смешно.

Нужно заниматься собой и вырабатывать хороший вкус

— Вы взяли бы и провели чемпионат страны по пению — все же интересно, у кого из отечественных исполнителей самый лучший голос.

— Я начинал с вокальных конкурсов и в свое время много по ним поездил. Несколько раз участвовал в разных статусах на „Новой волне“ в Юрмале и на „Славянской звезде“ в Орле. Так вот — там есть такие вокалисты, что многим нашим туда даже ехать не стоит. Или стоит — для того, чтобы поумерить собственные амбиции и понять, что надо заниматься собой и слушать хорошую музыку, вырабатывая хороший вкус.

— Но есть и раскрученные белорусы на просторах бывшего Союза, например, два Сереги — Михалок и Пархоменко...

— Они уже не совсем белорусские артисты, которые, к их чести, Беларусь не забывают. Можно сказать, что Елфимов поет лучше, чем Михалок, но у Пети катастрофические проблемы с репертуаром. А Михалок просто поет о том, что видит. И еще он честный, искренне доносит то, что думает на самом деле. Елфимов, наверное, тоже честный, но как-то по своему, и народу он близок в гораздо меньшей степени, чем „Ляпис Трубецкой“.

Не верю в то, что хорошие вещи можно делать под мухой или наркотиками

— Михалок как-то сказал, что может писать песни в любое время дня и ночи — если надо. У тебя так получается?

— Я стараюсь делать так же. Максим Дунаевский как-то выразился похожим образом, что вдохновения не надо ждать, надо просто садиться и искать — здесь и сейчас. Надо душить себя, насиловать, в любом случае что-то получится. Михалку все же проще — он пишет для себя. Когда я что-то делаю для себя, то тоже особенно не задумываюсь — все получается как-то само собой. Когда есть заказ, то задумываешься над каждым словом, над тем, будет ли эта вещь форматом для радио или нет. Возьмет ли ее телевидение? В конце концов, понравится ли она самому исполнителю. Этот процесс куда более мучительный и энергозатратный.

— В каком состоянии души лучше всего заниматься творчеством?

— В любом. В депрессивном настроении получаются одни песни, в приподнятом — другие. Самое главное — быть трезвым — не верю в то, что хорошие вещи можно делать под мухой или наркотиками. Еще мне надо, чтобы на улице стоял либо поздний вечер, либо ночь и гитара была хорошо настроена.

Я не боюсь весовых перепадов

— Наблюдая в квартире гирю и гантели приятно осознавать, что ты являешься поклонником здорового образа жизни.

Будто бы ожидая этого вопроса, Чалышев подхватился и с энтузиазмом схватился за гирю весом в полтора пуда, начав весьма уверенно выжимать чугунный снаряд:

— В лучшее время я ее поднимал 40 раз. При том, что сам вешу 60 килограммов.

— Какие, однако, белорусские артисты боевые ребята. Вон и Хлестов как-то заявил, что с удовольствием бы поучаствовал в шоу „Король ринга“, если бы его проводили в Беларуси. Хотя сам тоже не славится какими-то супергабаритными данными.

— Леша говорил, что в тренажерном зале жмет лежа с груди 90 кг, но, думаю, в первом раунде против меня он бы уже успокоился. Интересно было бы встретиться на ринге с кем-нибудь из группы „Тяни-Толкай“. Я не боюсь весовых перепадов.

У родителей в Жлобине висит боксерская груша и я, приезжая домой, периодически с ней работаю.

Любимая песня еще не написана

— А почему ее здесь ее нет?

— Пока не закончил интерьер, но потом обязательно повешу — эта штука очень помогает успокоить нервы. Думаю, что и моя девушка тоже не будет против. Она сама с удовольствием в нее бы постучала. Потому что сейчас одинаково тяжело жить всем. Время-то нелегкое на дворе...

— Ты говоришь пессимистические вещи.

— Я — оптимист. Верю в то, что самое лучшее впереди. Именно так всегда отвечаю на вопрос о любимой песне. Она еще не написана.

— А где ты ее писать собираешься?

— Мое будущее однозначно будет связано с перемещениями по миру. Артисту, да и любому человеку это просто необходимо. Пару лет назад наша группа была на фестивале в Израиле, и я влюбился в эту страну. Если есть рай на земле, то он находится именно там. Мне хочется побывать на земле обетованной еще раз и вообще посетить много всяких других стран, где еще не бывал.

Если хочешь добиться чего-то серьезного, надо менять среду обитания

— То, что сейчас я в Минске — это явление временное. Скажем, в Москву или Киев могу уехать хоть сегодня. И знаю, что я там не пропаду. Я из тех людей, которые могут делать любую работу — просто, чтобы жить в любом городе мира и попутно заниматься своим ремеслом — писать песни и самому их исполнять.

Из Минска надо уезжать, потому, что это город, в котором в силу разных причин нет движения, здесь ничего не происходит. Если ты хочешь добиваться чего-то серьезного в своем деле, то надо менять среду обитания. Жаль только, родителей тогда буду видеть не очень часто. Вот что меня прибивает...

И Женя выглянул в окно, где собравшиеся „на магазин“ мужики уже двинулись в свой привычный ежедневный поход...